Общероссийская система аукционных центров
Общероссийская система аукционных центров
Структуры, напрямую подчинённые ГКИ, созданные для проведения чековых аукционов, бывшие в 1993 и 1994 годах ведущим способом реализации акций приватизируемых предприятий и компаний.
Массовое преобразование средних и крупных государственных предприятий в акционерные общества и продажа их акций в частную собственность в обмен на приватизационные чеки (ваучеры) началось осенью 1992 года.
Для решения указанных вопросов был подготовлен целый ряд постановлений Госкомимущества (ГКИ). Так 4 ноября 1992 года вице-премьер правительства, председатель Госкомимущества А. Б. Чубайс подписал Постановление ГКИ № 701-р, утверждающее Положение о продаже акций в процессе приватизации и Положение о специализированных чековых аукционах, на которых владельцы чеков могли приобрести акции крупных приватизируемых предприятий.
В декабре 1992 года ГКИ провёл пилотный проект — первые 18 всероссийских ваучерных аукционов прошли в восьми регионах.
Смолькин И. В.: «Революционный порыв инициаторов процесса погас очень быстро, примерно к февралю—марту 1993 года оказалось, что контрольные пакеты в основном оказываются у организаторов аукционов и людей, близких к ним. При этом никакого фондового рынка не возникает».
Сразу проявились недостатки распределения собственности через аукционы, в частности, сложная процедура регистрации участников аукционов и проверка подлинности ваучеров.
Поэтому для проведения аукционов во всех областях страны на базе отделений фондов имущества стали создаваться аукционные центры.
Первый из нескольких десятков центров, Московский межрегиональный аукционный центр приступил к работе 24 февраля 1993 года.
Под создание аукционных центров региональные власти получали специальное финансирование.
Васильев Д. В.: «Получить такое финансирование любой глава администрации был не прочь: оценка регионального начальника в России всегда зависела от того, сколько денег он может выбить из Москвы на нужды своего региона. Этот финансовый рычаг, конечно, сработал».
Аукционные центры заключали агентские договоры с Всероссийским координационным центром, созданным при РФФИ. В них были сосредоточены списки победителей аукционов — будущих акционеров.
В первой половине 1993 года прошло около десятка межрегиональных чековых аукционов, пункты приёма заявок на которые располагались в нескольких регионах. Проводить межрегиональные аукционы стали тогда фондовые биржи. На такие торги выставлялись крупные промышленные объекты.
Количество ваучерных аукционов и проводивших их регионов неуклонно росло до июня 1993 года. К этому времени на аукционах, проведённых в 79 из 88 регионов, было продано почти 900 предприятий. Этот высокий уровень поддерживался до июня 1994 года. Количество аукционов достигало максимума в декабре 1993 и в июне 1994 года. Всего же на них было продано почти 14 тыс. крупных и средних предприятий.
Большинство компаний проводили приватизацию по второму варианту и на аукционах продавали чаще всего 49 % акций. Фонд имущества определял, сколько выставлять на чековый, а сколько на денежный аукцион. За счёт денежного аукциона 5 % отдавали агентам, собиравшим заявки. На многих аукционах это был хороший заработок.
Выбрав предприятие, акции которого инвестор хотел бы получить за свои ваучеры, он подавал заявку на участие в соответствующем аукционе. Она могла быть двух типов.
Если инвестор заранее был согласен получить на каждый вложенный ваучер столько акций данного предприятия, сколько получится по результатам чекового аукциона, каким бы ни получился обменный курс ваучера на акции, то он подавал заявку первого типа. Она, естественно, всегда выигрывала.
Подавая заявку второго типа, инвестор заранее ограничивал минимальное количество акций предприятия, которое он хотел бы получить за свой ваучер. И он проигрывал, если по результатам аукциона на один ваучер выпадало меньшее количество акций, чем было отмечено в заявке. В этом случае ему возвращали его ваучеры.
Кстати, если инвестор, подающий заявку, представлял юридическое лицо, то кроме удостоверяющих документов он должен был предоставить справку, что в его уставном капитале не более 25 % государственной собственности.
Если выставляемое на аукцион предприятие относилось к муниципальной собственности, сбор заявок по нему продолжался две, если к федеральной — четыре недели. По истечении этого срока все фирмы в строго определённый и одинаковый для всех период передавали собранные заявки в соответствующий фонд имущества, где данные заносились в компьютер, в недрах которого и происходил чековый аукцион. Его результаты со всеми необходимыми раскладками, чтобы можно было легко проверить подлинность полученных итогов, доводились до сведения фирм — участников сети, а от них — до инвесторов.
После этого лица, чьи заявки по результатам аукциона признаны победившими, получали все права акционеров и заносились в реестр на предприятии, а тем, чьи заявки проиграли, возвращались их ваучеры.
С этого момента реестродержателями акций становились сами эмитенты и брокеры, которые помогали проводить чековую приватизацию.
Чубайс А. Б.: «Помню, на одном из совещаний в Госкомимуществе я объяснял региональным коллегам, как проводить ваучерные аукционы, председатель ГКИ Якутии заявил: „Я не понимаю, что вы говорите! Вы ставите какие-то взаимоисключающие задания. Я, как бешеный, носился на оленях по тундре, чтобы эти ваши дурацкие ваучеры раздавать, а теперь мне нужно их собирать. Сказали бы сразу, я бы ничего не выдавал!“»
Каждое акционирующееся предприятие должно было выставить на продажу не менее 29 % акций за ваучеры. Граждане вольны были менять ваучеры на акции любого предприятия. Правила его проведения были таковы, что, если бы за 29 % акций, например, «ЗИЛа», был бы подан всего один ваучер-заявка, хоть ЧИФом, хоть физическим лицом, его владелец получил бы за него весь выставленный пакет акций. Соответственно, если бы оказалось 100 ваучеров-заявок, то его бы разделили поровну на всех.
Ячник О. Е.: «Такой прецедент имел место в МФИ, когда на аукцион по продаже 29 % акций одного небольшого столичного предприятия, имеющего недвижимость и действующее производство, было подано всего 9 ваучеров».
На практике всё было сложнее. Предприятия всячески усложняли проведение чековых аукционов, затягивая собственную приватизацию, чтобы к 31 декабря 1993 года — дню, когда ваучер заканчивал своё хождение (позже этот срок был отодвинут на 1 июля 1994 года), — заявить о неготовности к чековым аукционам. Они также ограничивали круг ваучеровладельцев, которые могли купить акции. Дело в том, что полученные после проведения аукциона ваучеры не приносили никаких реальных инвестиций на предприятие. Выручку от аукционов получал государственный орган, как правило, фонд имущества.
Кох А. Р.: «Петербург всегда считался бесспорным лидером приватизации. Но сейчас, задним числом, я понимаю, что мы были всего лишь одними из лидеров. Борис Немцов организационно нас опередил, начав в Нижнем аукционы на две-три недели раньше Петербурга. По объёмам приватизации нас опережал Челябинск. Но там было легче, потому что основным способом приватизации была аренда с выкупом, а она документально оформляется очень просто. Неплохо шли дела в Самаре, Екатеринбурге. Иными словами, Петербург не был абсолютным лидером по всем показателям. Но мы, питерские, всегда ощущали себя лидерами реформ, их первопроходцами и изо всех сил старались не ударить лицом в грязь».
В Челябинской области темпы приватизации до марта 1993 года были вдвое выше средних по России. К этому времени уже две трети предприятий области, в том числе крупнейшие промышленные комплексы, были акционированы либо этот процесс на них завершался. Заместителями главы администрации области, курирующими приватизацию, тогда были будущий вице-премьер страны Виктор Христенко и Владимир Головлёв, с более печальной судьбой.
И эта активность вызвала «организованное» сопротивление. В марте 1993 года Челябинский областной совет решил запретить проведение чековых аукционов на территории области.
Васильев Д. В.: «Пример оказался заразительным — многие советы, например, Новосибирский, внимательно следили за развитием событий. Региональным советам неформально подсуживали некоторые деятели из Верховного Совета, рассчитывая использовать в своей борьбе против правительства и президента. Некоторые советы, например, Брянский, успели принять подобные решения. В конце концов „мятеж“ был подавлен активными действиями Чубайса — в первую очередь, его разъяснительной работой, что в результате жители регионов-саботажников окажутся с „неотоваренными приватизационными чеками“ и обратят справедливо свой гнев против областных депутатов. При этом даже в бунтующем Челябинске аукционы продолжали проводиться. Люди хотели превратить свои чеки в акции…»
К тому моменту Южно-Уральская фондовая биржа, принимающая заявки на аукционы, при поддержке своих акционеров проинвестировала более 10 млн рублей в реконструкцию и оборудование нового аукционного зала.
В области шла подготовка первого чекового аукциона, который должен был начаться 15 марта. На него выносились акции сразу 53 предприятий области на сумму (по номиналу) 1,1 млрд рублей. Всего же, по данным председателя Челябинского областного комитета по управлению госимуществом Владимира Головлёва, во втором квартале 1993 года на чековые аукционы должны были быть выставлены акции 155 предприятий области на общую сумму свыше 3 млрд рублей.
Впрочем, исполнительная власть и здесь оказалась сильнее законодательной.
Жизнь у жаднеющих участвовать в приватизации не была простой.
Бедарев Н. И.: «Вспоминаю свой богатый опыт участия в чековых аукционах в разных регионах России. Как только нас ни „гнобили“, чтобы не допустить до подачи заявок! Долгий пересчёт и придирки к качеству подаваемых чеков были одними из главных уловок местных комиссий. Бывали случаи, когда нас просто не пускала на порог аукционных центров местная охрана. Так, мы не смогли самостоятельно подать заявки в Кузбассе, Якутии, отчасти в Иркутске, а в европейскую часть России мы вообще не совались. Правда, нас иногда выручали наши коллеги, местные чековые фонды, подавая наши заявки от своего имени. В тот период участия в аукционах в различных городах нам с моим водителем Александром пришлось уходить от бандитской погони под Кемерово летом 1994 года. Мы замерзали ночью в степи в 40-градусный мороз, отброшенные КамАЗом-длинномером в кювет на крутом повороте. Мы пережили лобовое столкновение в сложной дорожной ситуации под городом Гурьевском».
Но особенно в регионах не любили москвичей. Во многих их старались не допускать до аукционов. Участвовать в них могли лишь те, кто получал аккредитацию в региональном фонде имущества, а сделать чужакам это было непросто. Для неё нужно было подготовить и сдать большое число документов, причём на каждый аукцион отдельно. А они проходили 2 раза в неделю. В Краснодарском крае, например, москвичи появились только на втором этапе — во время денежной приватизации. Правда, никто не мешал им при этом активно скупать ваучеры в районах края. Колхозы достаточно быстро развалились, люди практически голодали. Ваучеры сдавали за копейки. Из cтаниц их вывозили мешками.
Сотни предприятий, как тогда говорили, гигантов российской индустрии, прошли через всероссийские специализированные чековые аукционы. Поначалу заявки на участие в таких аукционах принимали только на местах, и представители ЧИФов со своими ваучерами не без риска носились по всей России.
Летом 1993 года ГКИ отделения Кассового союза и Московский межрегиональный аукционный центр связал в единую общероссийскую систему с несколькими десятками региональных аукционных центров.
Тогда, согласно временной инструкции, подписанной Дмитрием Васильевым, аукционные центры по всей стране стали принимать не только наличные ваучеры, но и свидетельства о депонировании чеков, которые можно было получить в Кассовом союзе, отдав туда свои ваучеры. Это существенно повысило стоимость продаваемых акций.
В сентябре 1993 года система безналичного обращения приватизационных чеков была испытана в Санкт-Петербурге. После чего взаиморасчёты между регионами стали проводиться без физического перемещения чеков.
Но через такую практику прошли только 96 крупных предприятий России, большинство же акционерных обществ местные «властители» приберегли для внутреннего пользования.
Васильев Д. В.: «Мы также понимали, что раз есть корпорации, акции которых распределены среди акционеров, то немедленно нужно создавать регистраторов, держащих реестры этих акционеров. Этому институту, учитывающему права собственности, мне в дальнейшем предстоит уделять повышенное внимание».
Это дало лишь ограниченные результаты в создании инфраструктуры фондового рынка.
Старовойтов А. В.: «Для того чтобы в максимально короткие сроки осуществить чековую приватизацию по модели, фактически предложенной известными иностранными консультантами, была организована сеть так называемых аукционных центров. На основе этих центров стихийно сложилось множество (более тысячи) разнородных, не имеющих надёжной адекватной технической и технологической инфраструктуры систем учёта прав собственности — реестров именных ценных бумаг. Понятное дело, что подобные примитивные и недостаточно надёжные во всех смыслах образования по учёту прав собственности в подавляющем большинстве не имели шансов выжить самостоятельно в том количестве, в котором они были изначально образованы».
Всего же по февраль 1994 года в стране было проведено 9342 аукциона, и они поглотили 52 млн ваучеров. Конечно, не все они носили статус всероссийских и не на каждом из них продавались гиганты, но выбор из многочисленных объявлений об аукционах в различных регионах был широкий.
- Хитрости и жульничество
Казалось, что сама процедура чекового аукциона, регламентированная до мельчайших деталей, исключала серьёзные нарушения. Тем не менее нарушения, конечно, были. Было и мошенничество.
Довольно распространённое явление: нарушались правила приёма чеков. Предприятия, выставляемые на аукцион, делали всё для того, чтобы не допустить к участию в нём «неудобных» инвесторов. Как-нибудь по-хитрому публиковалась информация об аукционе, чтобы её сложно было заметить потенциальным претендентам на крупные пакеты. Либо попросту аукционный центр закрывался на пару часов раньше, чтобы не успел добраться незваный московский гость с парой миллионов чеков. Часто нежеланным покупателям объявляли о том, что у них депозитные свидетельства неправильные или чеки какие-нибудь не такие.
Ещё один распространённый вид мошенничества: получение незаконным путём закрытой информации о ходе аукциона. Основной интерес был в чём? Узнать, причём незадолго до завершения чекового аукциона, сколько чеков подано на одну акцию предприятия. Участник аукциона, который получал такую информацию, мог без риска для себя захватывать необходимый ему пакет акций, ведь он знал, сколько чеков надо вложить, чтобы получить этот пакет, не переплачивая при этом себе в ущерб.
Павел Хлебников со слов руководителя [[Первый ваучерный инвестиционный фонд|Первого ваучерного инвестиционного фонда]] Михаила Харшана рассказывал, что порой правила аукционной торговли соблюдались далеко не всегда. Вот как тому удалось приобрести долю в компании «Соликамскбумпром» (Пермская область). Эта крупная бумажная фабрика ежегодно производила 460 тыс. тонн бумаги и была одной из немногих в России производителей газетной бумаги. Вместе с директором компании Харшан «убедил» местный комитет по приватизации провести ваучерный аукцион только на территории фабрики. Поскольку сама фабрика находилась в зоне расположения оборонных заводов, официальный доступ посторонним туда был закрыт. Но Харшан договорился с высокопоставленным московским чиновником, и тот позвонил в Соликамск бывшему секретарю обкома, главе местной администрации. Людей Харшана охрана на фабрику пропустила, и таким образом ему удалось приобрести на выгодных условиях 10 % компании. «Мы ни в кого не стреляли, не нарушали никаких законов, — с ухмылкой объяснял Харшан. — Просто вот так в России делается бизнес».
Шли на различные уловки и другие участники аукционов.
Голубович А. Д.: «Порой приходилось вступать в жёсткую конкурентную борьбу (особенно в Москве, где многие предприятия воспринимались, в первую очередь, как недвижимость), и чтобы, например, отбить желание конкурентам подать заявку, в пунктах приёма мы устраивали искусственные очереди из приведённых для этого „специально обученных людей“ — чаще всего из службы безопасности. Но всё же чаще удавалось убедить директоров, чтобы они были лояльны. Порой им тоже предлагался „бесплатный“ пакет акций в составе контрольного пакета предприятия».
См. также:
- Санкт-Петербургский межрегиональный аукционный центр
- Аукционный центр Московской области
- Аукционный центр Республики Саха (Якутия)
- Аукционный центр Новосибирской области
- Аукционный центр Республики Хакасия
Общероссийская система аукционных центров
на сайте «Экономическая летопись России»
